Затерянный город. Запись третья

-Но зато я думаю, что те, кто считает себя выше животных, на самом деле — хуже них. Вот мой внук — продолжил Дон Хуан — он же вкалывает без отдыха. Я бы даже сказал, что он живет лишь затем, чтобы пахать, как мул. Из того, на что не способны животные, он занимается только одним — пьянствует.
— Лусио говорит, что будет жрать пейот, если ты купишь ему мотоцикл.
— Если ты пообещаешь, что привезешь мотоцикл, я буду жевать эту штуку прямо сейчас, — громко заявил Лусио.
Я посмотрел на дона Хуана. Тот отрицательно покачал головой. — Сукин сын! — буркнул Лусио и опять уснул.

К. Кастанеда

Эх, Толтек — вчера вечером, я сидел, смотрел на закат и почти плакал. Мог ли я попросить закат, быть таким каким он был вчера? Что я мог предложить ему?

Закату ничего не нужно от меня — он был, и я был. И где-то в непостижимом моменте времени, мы были вместе. Но каждый по-отдельности. Закат – там, я – здесь. Вроде бы и объединены единым целым, но только на какие-то мгновения, проживаемые и проходящие.

Вот ты вспомни, сколько нас было и сколько осталось. Где они? Заняты не собой, даже, а создаванием вокруг себя необходимостей. Да, конечно, можно понять, но только от этого лучше не становится.

Вот говорят – мы устали и хотим уже как все, чтобы не хуже, и чтобы не объяснять, а просто расслабиться. Да, конечно, я понимаю – усталость, она бывает у всех и от всего.

Даже самые дерзкие искатели ветра, устают так и не поймав его.

И бывает так, что тот, кто поймал его или знает, где он бывает — зовет с собой тех, кто, как и он когда-то начинал искать, своих старых друзей и товарищей.

Показывает, постоянно напоминая о времени, о пространстве за ним и ветре, который это все пронизывает.

А они устали… И им уже все равно. Они не верят в то, что все-таки, все возможно. Да и что им это даст? У них долги и обязательства, друзья и путешествия — что, ну что им даст ветер?

И тогда они отвечают тебе — я пойду с тобой искать ветер, если ты мне таки покажешь, что там, или для чего это. Если ты и мне.

Причем, даже не вообще, а именно мне, и так, чтобы увидел я это персонально.

Вот так и превращаются вольные стрелки в старых наемников, разменяв свободу на звон монет. А ты все так же, по-прежнему ищешь ветер.

Иногда мне кажется, что мне снится то, что я вижу, а когда я снюсь себе, я живу. Бывают такие сны, и случаются иногда вот такие дни.

И не разберешь уже где кончается одно и начинается сновидение, в котором все переплетается, меняется, течет и исчезает. Ты пробуешь остановить движение перед глазами, ту разноцветную змейку, которая как вода. Она только меняет направление, не исчезая при этом, но оставляя послевкусие чего-то большего, нежели постоянно присутствующего перед глазами.

…мы как раз перешли через перевал, на высоте там было постоянно очень холодно и радовало, что наконец-таки будем спускаться. Сеньор Алехандро только крепче кутался в свое старое пончо, а я стоял и смотрел вниз на долину, к которой мы шли уже три дня. Ветер подгонял дальше…

Estamos en contaco. Peru. Año nuevo.